Удача благоволит храбрым
- Выяснили, кто вызывал корабль-разведчик грайфов, кажется. И это не Гиркан, а Кассандр. Как выяснили? Просто я решил, наконец, связаться с Д. - слишком долго о нем не было вестей из Вавилона. Ну, я и решил воспользоваться змеиным наречием, которое Д. так не любит, но на которое не в силах не откликнуться, если жив. Тот отозвался слабым голосом и сказал, что болеет, что отравился, причем еще в дороге. Теперь его лечит Секпа, и ему чуть лучше. Я сказал, что прилетал разведывательный корабль грайфов, несомненно от Воргена, а также спросил, как там Кассандр. Д. ответил, что Кася с ними, в дороге вел себя странно, а теперь как ни в чем ни бывало застраивает своих подчиненных. Тогда я рассказал ему о письме Олимпиады, напомнив о связи Воргена с Антипатром. И спросил, что за яд обнаружил у него в крови Секпа. - Тот самый, с водой из Стикса и черным лотосом, от Аруни! - сказал Д. Тогда все вообще стало ясно. Замешаны Кася и его папаша. Кася дал Д. яд, чтобы тот вышел из строя и не смог прилететь к нам со своим виманом. И значит, мы не смогли бы рвануть на нем в Македонию и разворошить вражеское гнездо. Вот и получается, что Гиркан здесь вроде бы и ни при чем.
- Ждем Оксиарта. Скоро обещал прилететь. Кассандру он еще не говорил, возьмет ли его с собой.
Занимался любовью с Оксафром. Наш художник-скульптор-поэт-композитор-танцор (а также командир моих персидских телохранителей) переживал, что братец отбил у меня всю охоту к близости с ним. Однако понял, что я просто жалею его прекрасное тело и лицо. Он убеждал меня, что сам он гораздо крепче и выносливее, чем кажется, и мы, в общем, решили, что когда Д. вернется, я поступлю с ним, так, как он поступает нами, запрещая Оксафру любить меня. А я запрещу ему любить Секпу, а если он будет против, просто изобью его так, как он бедного Оксафра. Пусть попробует сопротивляться царю! Потом эту идею подхватил и Гефестион. Обещал проконтролировать, как я буду осуществлять этот "коварный замысел". А в общем, пока это все просто веселое и приятное времяпровождение.
Правда, оказалось, что за нами с Оксафром следил Гиркан. Он заявился ко мне в палатку и ехидно заявил, что доложит все это своему отцу, и тот отлупит нас за это. Какова наглость!
- Мой папа очень ревнив, и он отлупит не только Оксафра, но и тебя, Александр! Побьет царя! И как это - отдаваться Оксафру? Приятно?
Сначала я просто онемел от такой наглости со стороны этого мальчишки. Но тут же, одумавшись, взял себя в руки и принял непринужденную позу. В конце концов, это мое личное дело, каким образом заниматься любовью и с кем. Разве я не царь и не вправе выбирать, каких удовольствий я желаю в тот или иной момент?
- Если бы это было не так, стал бы я, по-твоему, этим заниматься? - усмехнувшись, проговорил я. - А приятно ли? Сам попробуй.
- Дождешься, Гиркан, я с тебя шкуру спущу, - угрожающе прошипел Гефестион.
- А я сварю тебя в кипятке за пособничество врагу! - добавил я. - И, кроме того, я расскажу твоему отцу, что это ты выпустил Воргена! Да и Раску на тебя напущу!
- Нет, не говори отцу! - испугался Гиркан. - Он убьет меня! Н
- И не только Оксиарту, я твоей матери расскажу обо всех твоих проделках!
- Не надо! Матери не говори! Она знаешь, как может меня избить! Как шарахнет со всего размаху - я отлетаю к другой стенке! Она даже не думает, что я просто могу разбить себе голову!
- Да видел я как-то раз. Так что смотри у меня! Если что не так - Рона все узнает! Тогда не жди пощады.
Как-то так оказалось, что Гиркан очутился у меня в постели и просто вцепился в меня. И уж точно неожиданно мы стали целоваться. Гиркан весь дрожал, да и меня охватила страсть... мы яростно и лихорадочно возбуждали друг друга все больше, и тут Гефестион шепнул мне:
- А ты не вставляй ему. Возбудился, а не получит!
- Ну да, я-то тоже хочу! - возмутился я. Сначала я дал ему отсосать, и мы кончили одновременно. Наши ласки продолжались, и все-таки я протянул еще какое-то время, пока Гиркан не взмолился:
- Александр, возьми меня, пожалуйста! Скорее!
- Еще попроси!
-Ты хочешь, чтобы я просил? Хочешь? Я прошу! Прошу, делай со мной все, что ты хочешь, любимый!
- Ага, спекся, голубчик! - ехидно хохотал Гефестион.
Тогда уже я перевернул Гиркана к стене и вставил. Ух, до чего хорош этот мальчишка! Страстный! Он все время шептал, что он меня любит, а признавать это для него не так-то просто. Он говорил, что просто весь купается в моей божественной энергии. Трепеща, прижимался ко мне всем телом.
- От питается тобой, Александр! Вампир несчастный! - комментировал Гефестион.
- Гефестион, отстань!
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
- Ждем Оксиарта. Скоро обещал прилететь. Кассандру он еще не говорил, возьмет ли его с собой.
Занимался любовью с Оксафром. Наш художник-скульптор-поэт-композитор-танцор (а также командир моих персидских телохранителей) переживал, что братец отбил у меня всю охоту к близости с ним. Однако понял, что я просто жалею его прекрасное тело и лицо. Он убеждал меня, что сам он гораздо крепче и выносливее, чем кажется, и мы, в общем, решили, что когда Д. вернется, я поступлю с ним, так, как он поступает нами, запрещая Оксафру любить меня. А я запрещу ему любить Секпу, а если он будет против, просто изобью его так, как он бедного Оксафра. Пусть попробует сопротивляться царю! Потом эту идею подхватил и Гефестион. Обещал проконтролировать, как я буду осуществлять этот "коварный замысел". А в общем, пока это все просто веселое и приятное времяпровождение.
Правда, оказалось, что за нами с Оксафром следил Гиркан. Он заявился ко мне в палатку и ехидно заявил, что доложит все это своему отцу, и тот отлупит нас за это. Какова наглость!
- Мой папа очень ревнив, и он отлупит не только Оксафра, но и тебя, Александр! Побьет царя! И как это - отдаваться Оксафру? Приятно?
Сначала я просто онемел от такой наглости со стороны этого мальчишки. Но тут же, одумавшись, взял себя в руки и принял непринужденную позу. В конце концов, это мое личное дело, каким образом заниматься любовью и с кем. Разве я не царь и не вправе выбирать, каких удовольствий я желаю в тот или иной момент?
- Если бы это было не так, стал бы я, по-твоему, этим заниматься? - усмехнувшись, проговорил я. - А приятно ли? Сам попробуй.
- Дождешься, Гиркан, я с тебя шкуру спущу, - угрожающе прошипел Гефестион.
- А я сварю тебя в кипятке за пособничество врагу! - добавил я. - И, кроме того, я расскажу твоему отцу, что это ты выпустил Воргена! Да и Раску на тебя напущу!
- Нет, не говори отцу! - испугался Гиркан. - Он убьет меня! Н
- И не только Оксиарту, я твоей матери расскажу обо всех твоих проделках!
- Не надо! Матери не говори! Она знаешь, как может меня избить! Как шарахнет со всего размаху - я отлетаю к другой стенке! Она даже не думает, что я просто могу разбить себе голову!
- Да видел я как-то раз. Так что смотри у меня! Если что не так - Рона все узнает! Тогда не жди пощады.
Как-то так оказалось, что Гиркан очутился у меня в постели и просто вцепился в меня. И уж точно неожиданно мы стали целоваться. Гиркан весь дрожал, да и меня охватила страсть... мы яростно и лихорадочно возбуждали друг друга все больше, и тут Гефестион шепнул мне:
- А ты не вставляй ему. Возбудился, а не получит!
- Ну да, я-то тоже хочу! - возмутился я. Сначала я дал ему отсосать, и мы кончили одновременно. Наши ласки продолжались, и все-таки я протянул еще какое-то время, пока Гиркан не взмолился:
- Александр, возьми меня, пожалуйста! Скорее!
- Еще попроси!
-Ты хочешь, чтобы я просил? Хочешь? Я прошу! Прошу, делай со мной все, что ты хочешь, любимый!
- Ага, спекся, голубчик! - ехидно хохотал Гефестион.
Тогда уже я перевернул Гиркана к стене и вставил. Ух, до чего хорош этот мальчишка! Страстный! Он все время шептал, что он меня любит, а признавать это для него не так-то просто. Он говорил, что просто весь купается в моей божественной энергии. Трепеща, прижимался ко мне всем телом.
- От питается тобой, Александр! Вампир несчастный! - комментировал Гефестион.
- Гефестион, отстань!
(ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)